18.08.2008 15:54 Авторы: Вячеслав Четкарев, коуч, руководитель ООО "Эна", Светлана Попова, исполнительный директор ООО "Эна". ...Проходит неделя-другая, и остается в цехе вечером некий токарь Вася. Он
карабкается на махину и прицельным ударом пробивает заранее заготовленной палкой
от швабры стеклянный потолок цеха. И делает это так, чтобы струйка от льющего на
улице дождя точно попала в электронное сердце станка. Все, техника надолго вышла
из строя. А в выигрыше от этого Вася с товарищами. Продукция, которую хозяин
намеревался отдать автомату, опять вернулась на допотопные универсальные станки.
А соль тут в том, что детали эти, затратные для хозяина, продолжают быть
выгодными для рабочих. И напрасно кое-кто думает, что собственник сумеет быстро
порвать этот замкнутый круг. "Изобретение внедрено" – что это подразумевает? Внедрено – значит,
поставлено, укоренилось на машине или станке, использовано в технологии. Так
что, как ни крути, внедрение – это проблема рабочего места. Ведь именно там
миллионы точек для усовершенствований. Или, другими словами, миллионы норм и
нормативов, которые вводимая в оборот новая техника, говоря экономическим
языком, должна поменять, ужесточить. Говоря юридически: пересмотреть. Пересмотр норм – основа роста ВВП Пересмотр норм, стараниями далеких от производства газетчиков, в общественном
сознании закрепился как некое волевое решение темных сил, желающих срезать людям
зарплату. На самом деле это действие производится, когда поступают новшества,
упрощающие, совершенствующие технику, инструмент, оборудование, технологию.
Пересмотр норм означает, что время на ту или иную производственную операцию
сократилось в сравнении со старой нормой, что и фиксируется в
технико-экономическом обосновании (ТЭО) производственного процесса. Расчет
заданий теперь идет с учетом этой новой нормы. А раз времени на те или иные
операции стало уходить меньше, то в совокупности это и дает сокращение
себестоимости продукции. Производство в России сегодня регламентируется несколькими миллиардами норм.
Каждая вещь в технике с течением времени претерпевает изменения, и эти
изменения, одновременно ведущие к росту производительности труда на рабочих
местах, суть научно-технический прогресс страны.Вот факт: простая авторучка,
прежде чем поступить на прилавки, только за полвека проделала путь, устланный
десятками тысяч патентов. "Мерседес", в свою очередь, – это уже миллионы
последовательно внедренных и продолжающих появляться изобретений. Кстати, внедрять можно не только новую технику. Годятся любые приемы и методы
работы, все, что так или иначе ведет к снижению затрат. И в итоге, добавим,
приносит собственнику прибыль. В целом пересмотр норм на каждом рабочем месте
дает в конечном счете прирост ВВП государства. Почему же в нашей "Волге", в отличие от "Мерседеса", технических решений,
"обладающих полезностью и новизной" (то бишь изобретений) заложено на порядки
меньше? И если любой из нас просто по своей природе способен все лучше и лучше
исполнять поставленную перед ним задачу, то почему тогда наш реальный сектор в
разрухе? Владельцы отечественных предприятий в большинстве своем не могут
конкурировать с западными производителями. И президент России жалуется, что не
может всего лишь удвоить ВВП, тогда как новой технике в принципе под силу за год
его удесятерить. Заметим: наш президент, по сути, в претензии на отсутствие у нас как раз того
эффекта, который и должно давать внедрение всевозможных новшеств. Мы с вами знаем, что это не вопрос отсутствия у нас технических талантов. Но
такова отечественная действительность: механизм освоения изобретений в нашей
стране практически не работает. Существуют ли "точки роста"? Ранее говорилось, что внедрение идет на рабочих местах, и все параметры,
зафиксированные нормами и нормативами, – потенциальные точки роста
производительности. Но, может, для наших производств и наших цехов это заявление
ошибочно? И нам, как всегда, просто "не хватает инвестиций"? Давайте р
станочник. Взглянем на его действия не привычным взглядом технолога, а
по-хозяйски. Тут есть на что посмотреть. Новая точка зрения, как некий фильтр на
очках, дает совершенно экзотическую картину. Восторг вызовет каждый жест этого
токаря, его редкая собранность. Вот он, не глядя, выхватил из ящика заготовку,
на ходу сориентировал ее в руке и не поставил затем, а буквально бросил в захват
оригинального приспособления. Нажатие рычажка – все, деталь отцентрирована, даже
контроль не нужен. Можно нажимать кнопку "Пуск"... "Чудо-работа!", – скажет зачарованный гость. Но умелость умелостью (у каждого
из нас есть навыки в своем деле), а решающую экономию обеспечивает, конечно же,
надежная техника. Кстати, откуда она? Выясняем: при
токаря. Сделано по его заказу в этой же фирме. И в технологии никоим образом не
учтено. О каком внедрении здесь можно вести речь, если наш рабочий, стоя спиной к
двери цеха, даже специально укрепил на станке зеркальце заднего вида, чтобы
кто-нибудь, неожиданно войдя, не засек его ноу-хау.Идем к другому
станочнику. Он делает прокладки к узлам. Один сразу на все заказы. У него особая
фреза, уникальный захват и еще много чего на станке. Его уговор с нанимателем: я
выполняю задание по таким-то расценкам, а инструмент и оснастка – мое ноу-хау.
Понятно, что этого рабочего собственник взял лишь от полной безысходности. Чтобы не ограничивать угол зрения, перемещаемся на другое предприятие.
Толкаем дверь ремонтного участка – заперта. – Стучите громче, там шумн
стуки, затем шаги. Дверь открывается. – Чего вам? За спиной слесаря просматриваются два железных шкафа с амбарными замками,
набитые (по своему опыту знаем) всяческими новациями. То бишь не внедренными в
официальную технологию изобретениями.Что ж, слесарь в своем праве. Он пришел
сюда работать со своей квалификацией и со своим инструментом, его и брали с
таким условием. А показывать свои секреты кому бы то ни было, даже мастеру, он
не нанимался. Между прочим, всякий рабочий, имеющий свои ноу-хау, продает на рынке уже
товар, а не рабочие руки. То есть он перестает быть рабочим. Он мелкий
собственник, торгующий на рынке, пока есть к нему интерес. Он и трудится часто
совсем не в цехе. Зайдем по старой памяти домой к одному из таких эдисонов,
передовику производства советских лет. Его просторная квартира заставлена
станками (благо в перестройку заводы их продавали по бросовым ценам), завалена
материалами, инструментом. Всего с учетом ручных устройств – десятки единиц
оборудования. К нему на поклон идут солидные фирмы, согласные на любые условия,
лишь бы он продал свои железки. Всего два дня в месяц корифей стоит за станком,
но уже обеспечил себе "Мерседес" и необходимый уровень жизни. Мы же констатируем: когда наши организаторы труда не справляются со своим
делом, то и появляются вот такие надомники от рационализации. Итак, что же получается? И рабочий-скоростник, и все его коллеги, попросту
говоря, держат технологию как свою главную тайну. Они у
(а вместе с ней и прибыль собственника) возвращается на исходные позиции. А ведь
внедрение по определению – это превращение технической идеи в общее достижение.
Во всяком случае, общее для конкретной фирмы. И фирма, в свою очередь, передает
достойную часть от него всему народу через налоги. Так в идеале. На деле все по-другому. И это еще один – главнейший! – аспект
проблемы. Надо сказать, возможно, и к лучшему, когда показанные нами умельцы
сидят дома. Ведь их технология не просто не учтена официально, она
замаскирована, скрыта. Не принята экологическим, метрологическим и техническим
контролем, службами СЭС. Случись авария под крышей фирмы, еще неизвестно, как
выкрутится из ситуации собственник. Ведь юридически подпольщик – работник его
производства, и
воспользовавшемуся его услугами. Вообще особые условия взаимоотношений с такими
рабочими рождают много юридических коллизий. Фактически такой рабочий в фирме –
сторонняя контора со всеми вытекающими последствиями. Где найдешь, где потеряешь Наш эдисон, кроме прочего, еще и разлагающе действует на коллектив.
Исполнителей бесят его заработки. Даже молодые, глядя на него, что-то там
прячут. Рядом со станками уже стоят прочные сейфы. Возникла и завладела головами
новая философия: раз никто в кухню рабочего не лезет, зачем вообще что-то
придумывать, парить мозги и что-то там мастерить? Можно просто нарушать
технологию. При этом также экономится время, растет зарплата, а то, что в итоге
параметры продукции не совпадают с заданными, – это не моя головная боль. – Самую большую шестерню по проектной технологии полагается точить на
восьмишпиндельном автомате 6,7 минуты. Я сначала, как и все, делал за 3,5
минуты, потом за 2,5. А вскоре уже за 1,1 минуты, аж завывал станок. На меня
стали косо глядеть и перевели на другой участок. На другом участке опять добился
значительного перевыполнения. Правда, часто ломались зенкера. Переводят меня на
многорезцовые станки, я там на второй день увеличиваю втрое подачу. Меня
предупредили. А затем дали револьверный полуавтомат. Там я расточку отверстия
вначале делаю вместо четырех проходов за два. А потом и за один проход. Правда,
при больших припусках станок стал останавливаться... Это откровения одного из
рабочих, которого собственник пока терпит постольку, поскольку тот еще не нанес
серьезного ущерба (а польза от него все-таки есть). Добавим, что в советское
время наш собеседник, перегружая станки, умудрялся ломать даже их станины. Можно ли заводить разговор о внедрении этаких "методов"? Что ж, в какой-то
мере. Ведь выгоду кое-какую собственники из "передовиков" извлекают. А вот
молодежь к ним присматривается, ведь имеют рвачи раза в полтора-два больше
прочих и ходят прямо-таки в героях. Вот еще пример из нашей практики. Работает сей металлист сразу на двух
станках. Основные операции делает на одном, а второй, простаивающий, использует
постольку поскольку. Но многостаночник ли он? Нет, во всяком случае, так следует
по наряду. Второй станок он запустил в сугубо личных целях, дабы сократить
нормированное время на переналадку. И таким образом за счет собственника просто
увеличил свою зарплату. Если официально разрешить ему пользоваться вторым
станком, норму надо пересмотреть. Хозяин этого не знает, а персонал смотрит на
все сквозь пальцы. Кстати сказать, дополним и ту историю, которую мы поставили вначале этой
статьи. Ситуация вполне достойна быть напечатанной. Итак, станок с порушенным
нутром стоит в цехе уже много месяцев. О нем как бы забыли. Забыли все, но
только не упомянутый Вася со товарищи. Нашлись те, кто починил им электронную
начинку. Теперь один из рабочих, оставаясь вечером работать "в силу
производственной необходимости", за час-другой нарабатывает гору деталей. Прячет
их в бак с маслом, а позже кто-нибудь из этой "бригады" достает их именно в
момен
любые деньги. Некоторые из этих ребят уже купили по хорошей машине. Таковы
парадоксы и издержки "внедрения" в наши дни. Бригада с большой дороги Всем нам довольно часто приходится вспоминать советский опыт хотя бы потому,
что идеология казалось бы уже погибшей организации труда вбита в головы наших
людей по самые уши. Те чудовищные методы оплаты труда и его стимулирования
буквально поставили страну на тормоз. И тормоз держит нас до сих пор. Вот
общеизвестный факт. Накануне нашей перестройки, согласно статистике, пока наши
рабочие внедряли (что юридически означает – со снижением затрат) всего одно
рацпредложение, японцы их реализовывали до 20 тысяч. Иначе говоря, наша страна
не просто проигрывала соревнован
изобретали у нас не меньше, чем в прочих странах. А инженеров – тех было больше,
чем во всем остальном мире вместе взятом. Следует знать, что в западных словарях
понятие "внедрение" по отношению к технике полностью отсутствует. Там не
требуется ничего "внедрять" или "укоренять". У них процесс освоения проходит сам
собой, незаметно. Техника обновляется безостановочно. И процесс этот
предопределен всей системой организации труда. Так как вознаграждается там не
переработка по норме, а пересмотр самой нормы. Другими словами там нет сдельной
оплаты труда. То есть западный рабочий производит все больше и больше, а
показатель выполнения нормы у него всегда один – 100%. У нас же по-прежнему в большинстве случаев дело поставлено так, что новая
техни
она не несет. Возникающую от новшества прибыль каждый исполнитель всеми силами
стремится получить сам. Причем полностью. И полагает, что имеет на это право
(вспомним последние забастовки именно по этому поводу – в порту, на заводе
"Форд"). Наши рабочие требуют себе роста зарплаты, равного росту
производительности труда. То есть того, о чем и не слыхивали ни западные
рабочие, ни их профсоюзы. Тумбочки у нас по-прежнему забиты приспособлениями, рабочие применяют их
втайне, легко достигая уровня выработки, который собственник согласен
оплачивать. А ведь в истории нашего города были случаи, когда рабочие
перекрывали норму даже в 1000 раз! То есть выполняли сменное задание быстрее,
чем за минуту! Дай таким рабочим экономическую свободу, и они за год станут
рокфеллерами. Весь прирост производительности к началу перестройки в СССР разворовывался
полностью. И это приобретенное за годы той власти умение рабочих сейчас пожинают
собственники. Борясь, правда, с ними с переменным успехом. Но, увы, по-прежнему наши бизнесмены не видят иного способа организовать
рабочих, как сформировать их в бригады. Не помышляя, что действуют против своей
же выгоды. А ведь как начинается всякая бригада? Скажем, некто использует на
станке новинку с выгодой для себя. Больше труда не затрачивает, а имеет – ого!
Народ вокруг, разумеется, не рукоплещет. Чужие заработки не дают и минуты покоя
соседям, и те быстро вынуждают "новатора" поделиться. Фактически это рэкет, хотя
организационно он оформляется как бригадный подряд. Так грабеж превращается из
индивидуального в коллективный. Ибо теперь задание в цехе дают уже на бригаду, и
выгода от операции достается группе рабочих, среди которых и сам инициатор
"внедрения". Вокруг него сбиваются по преимуществу те, от кого в той или иной
степени он технологически зависит. Если же бригада начинает слишком выделяться своими заработками, то к делу
подключаются другие подобные группы, связанные с ней технологической цепочкой.
Возникает сквозная бригада. Такая бригада пронизывает порой все производство
завода, оставляя за бортом тех немногих, кто не имеет рычагов впрямую
воздействовать на их заработок. Поди тронь таких, покусись на их заработки – и
ты получишь забастовку. Потому что эта бригада фактически действует автономно от
собственника. Исключительно в своих интересах. Варианты группового воровства от подпольного внедрения могут быть самыми
разнообразными. Мастеру цеха через игру с нормами удается растворить
преимущества от применения новшества в масштабах своего участка. Начальнику цеха
– у себя в конторке. Директору – на своем уровне. Но все равно с точки зрения
собственника новшество так и не внедрено, не закреплено в нормах, не внесено
официально в технологию, не введено в фирменный документооборот. Когда "чувство хозяина" не чует выгоды Надо понимать, что не золото и не алмазы, а технические идеи или изобретения
– главное средство обогащения. В том числе и для обогащения страны. И если
экономия от новаций утекает сквозь пальцы, – значит, там не хватает хозяина. Экономический смысл перестройки прежде всего заключался в том, чтобы поменять
ситуацию с внедрением новой техники. Хотели как лучше, но получилось опять без
внедрения. Однако и у предпринимателей возникли те же проблемы. Новый хозяин
вроде старается: покупает технику и технологии. Но изымать от рабочих столь
привычный им левый приработок не умеет. Ну а в тех редких случаях, когда это ему удается, он сам превращается в
знакомую нам фигуру. Государству этот прирост не отдает. От налогов ускользает.
В конечном-то счете он и сам от этого проигрывает. Потому что живет отнюдь не в
комфортных условиях, которые за последние годы в стране не улучшились, а
продолжают ухудшаться. Наша "Волга" по-прежнему никому не нужна. Ни там, ни
здесь. Честно говоря, проблема пересмотра норм касается далеко не только одной
России. Разделение т
международные экономические связи, другими словами – глобализация, приводят к
необходимости фиксировать новшество в нормах не только одной отдельно взятой
страны, но всего мирового сообщества. Страны с различным уровнем жизни (то есть с разной достигнутой
производительностью) сегодня пытаются соединиться. И политически это неплохо
получается, но только не экономически. Мы наблюдаем происходящие в Европе
проблемы, возникшие из-за того, что, объединяясь, страны не сделали наивысшую
производительность достоянием всех членов своего объединения. В большинстве из
них производство организовано отлично. Но развитие идет неравномерно, отсюда
возникают внутренние напряжения между странами – членами одного союза. В свое
время нерешенность проблемы внедрения развалила СССР. Это же разваливает и так
до конца и не оформившиеся Соединенные Штаты Европы. В перспективе всеми изобретениями будут пользоваться все, как каждый сегодня
пользуется колесом. Для сегодняшней же России остановить всеобщее воровство в
виде частного присвоения эффекта от изобретений – теоретически проблема
решаемая. Образно говоря, человек каждый день готов давать богатый урожай.
Особенно если этот человек правильно стимулирован. Поэтому смело можно
утверждать: там, где люди работают все лучше и лучше, но их инициатива ничего не
приносит собственнику, там очень плохо организован бизнес. В этих фирмах все
построено таким образом, что до интересов собственника там никому нет дела.
Персонал там не настроен на фиксацию каждой своей
направленной на повышение прибыли собственника. Например, соответствующим
вознаграждением. При установившейся у нас организации труда изобретения обычно внедряют
сверху. Однако проблема, как мы уже убедились, в том, что рабочие их не берут.
Люди видят все то, о чем мы здесь говорили. Но у них полная безнадежность: они
не верят, что есть выход из этой ситуации. Обычно новые хозяева пытаются решить
вопрос тем, что покупают завод с новым персоналом. Но когда-то (а в наши дни –
очень скоро) и перед ними встает вопрос обновления техники, и они не избегнут
проблем с внедрением. Иного пути, как изменить систему оплаты и стимулирования,
мы утверждаем со всей ответственностью, у них нет. Ликбез для собственника Чем измеряется труд? По количеству – рабочим временем, п
работника. Конечный результат при измерении труда не имеет смысла, ибо целиком
зависит от уровня технической оснащенности работника.Что такое интенсивность
труда? Это затраты сил работающего в единицу времени. Рост интенсивности
увеличивает выпуск, не снижая стоимости единицы изделия. Что такое производительность труда? Это изготовление работником конкретного числа изделий в единицу времени при
нормальной интенсивности. Рост производительности не дает прироста стоимости
выпуска, но увеличивает выпуск, снижая стоимость единицы изделия. Что есть норма? Это производительность труда, принятая в расчетах загрузки рабочего места.
Хорошая норма соответствует фактической производительности. Если этого нет, она
плохая и подлежит перес
достоянием собственника? Пересмотром норм на величину роста производительности
труда. Что мешает пересмотру норм? Активное сопротивление персонала, имеющего возможность подработать на
подпольном внедрении. Как стимулировать пересмотр норм? Созданием экономических условий, при которых пересмотр норм для каждого
работника целесообразнее, чем скрытое использование своих технических идей в
личных целях. Возможны ли условия, стимулирующие пересмотр норм самими исполнителями? Возможны – с учетом типа зарплаты. Следует обеспечить условия, при которых
сдельный приработок не играет решающей роли. Чем объяснить невозможность удвоения ВВП сегодня? В основном – сохранением сдельной оплаты труда, особенно на механизированных
работах, работах по обслуживанию автоматов, агрегатов. От чего зависят виды оплаты труда на рабочем месте? От технической вооруженности рабочих мест. А) На ручных работах, где выпуск зависит в основном от интенсивности труда
допустима сдельная оплата при нормах ниже средних, гарантированно выполняемых
средним работником. Б) На автоматах, где выпуск определяется возможностями техники, нужна
повременно-премиальная система оплаты труда с нормированным заданием. Тариф – за
допустимый минимум. Премия растет по мере приближения выпуска к технической
норме. В) На механизированных работах, где выпуск зависит как от интенсивности
труда, так и от роста возможностей техники, необходим тот вид оплаты, который
дает большую производительность. Если мы ждем прироста выпуска от рук работника
– допустима сдельщина. Если от внедрения прогрессивной оснастки –
повременно-премиальная оплата. Руки ограничены в своих возможностях, а ресурсы
техники безграничны. Поэтому всюду, где есть техническая граница выпуска
изделий, обязательна повременно-премиальная оплата. Лишь она стимулирует
пересмотр норм.
